|
Наталья БОНЕЦКАЯ КНИГА ДЛЯ ПОДРОСТКОВ
¤ ЦАРЬ-МУЧЕНИК ¤
|
|
Но вскоре наступление наших войск остановилось, а потери стали увеличиваться. В общественных верхах — как в ставке, так и в столице — началось брожение. Неудачами на фронте воспользовались революционеры, развернувшие свою пропаганду на фронте и в тылу. Немцы быстро продвигались к центру России; в этих условиях, желая поднять дух войск, Государь возложил на себя верховное командование и переехал в ставку, располагавшуюся в Могилеве. С ним на фронт выехал и Царевич Алексей.
Однако, воспользовавшись отсутствием Царя в столице, усилила свою деятельность оппозиционная аристократия. При дворе поговаривали о целесообразности дворцового переворота с возведением на трон Великого Князя Николая Николаевича. Оппозиционеры утверждали, что на пути победы России в войне стоят Царица и Царь; Николай Николаевич послал Государю телеграмму, умоляя его отречься от престола. Подобные же телеграммы прислали и большинство командующих фронтов. И когда в феврале 1917 года произошла революция, царское окружение заняло сторону временного правительства. Царя стали уверять, что только его отречение от престола спасет Россию. И Государь, перед лицом измены, пожертвовал собою, вняв этим голосам. После ночной горячей молитвы перед иконой он отрекся от престола; это случилось 2 марта. «Нет той жертвы, которую я не принес бы во имя действительного блага и для спасения России. Посему я готов отречься от престола», — такую телеграмму он дал председателю Думы.
Но после отречения произошло обратное тому, о чем говорили оппозиционеры: началось разложение народа, поддавшегося
|
низшим страстям; с неудержимой быстротой Россия понеслась к гибели. Богом царская жертва была принята — но не в том смысле, какой имели в виду участники отречения: никакой немедленной внешней пользы от нее не было. Царь был тем мистическим началом, которое удерживало силы зла; теперь же ничто не препятствовало вступлению в мир антихристианской стихии...
Для Государя и его семьи началась новая эпоха; кончилась жизнь и началось житие, христианский подвиг. Царь со своими близкими оказался под стражей в Царском Селе. Уповали узники только на волю Божию, и Господь помогал им до конца сохранить душевный мир. Царю и его семье приходилось теперь терпеть унижения и издевательства со стороны охранников и прочих «новых» людей, окружавших их. 31 июля начался путь мучеников на свою Голгофу: они были выселены из своего дворца и отправлены в Сибирь.
6 августа на пароходе «Русь» царская семья прибыла в Тобольск. «На душе так невыразимо больно за дорогую Родину, что объяснить нельзя», — эти слова Государыни из частного письма выражают душевное состояние всей семьи. Но члены ее держались бодро: их укрепляли вера, Церковь — Божественная благодать. Неопустительно они участвовали в богослужении; Царица с детьми пела на клиросе. В страданиях дух царственных мучеников возрастал и крепнул. «Путь Божий есть ежедневный крест», — выписала в свою тетрадь Царица слова св. Исаака Сирина. «Христиане должны переносить скорби и внешние и внутренние брани, чтобы, принимая удары на себя, побеждать терпением. Таков путь христианства», — по этой другой ее выписке (из св. Марка Великого) можно догадаться о самом сокровенном внутреннем делании страдальцев. То же настроение — в стихотворении, переписанном в начале 1918 года Великой Княжной Ольгой:
|
|
Пошли нам, Господи, терпенье
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и оскорбленья,
Христос-Спаситель, помоги!
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыразимый смертный час!
И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.
|
Накануне Пасхи 1918 года царскую семью разлучили. Из Москвы приехал от большевиков комиссар, который объявил Государю, что его увозят. Государыня решила сопровождать мужа; нравственные муки ее возросли до предела, так как ей пришлось расстаться при этом с больным Царевичем. С родителями поехала и Мария Николаевна... Для всей семьи расставание было душевной пыткой.
|
|
Царская чета была задержана большевиками в Екатеринбурге. В начале мая сюда прибыли остальные члены семьи вместе с несколькими преданными слугами. Жить мученикам оставалось два с половиной месяца. Издевательства над ними стали еще изощреннее; но даже из озверевших охранников кое-кто внутренне склонился перед их христианскими кротостью и смирением.
В ночь на 17 июля произошло величайшее преступление: невинные, святые люди вместе с Божиим помазанником были зверски убиты. За три дня до злодеяния для царской семьи было совершено богослужение. Когда запели молитву «Со святыми упокой...» мученики все как один неожиданно стали на колени. В тот день, по свидетельству очевидцев, они выглядели как-то необычно угнетенно. Словно предчувствуя близкий конец, они пропели погребальную песнь над самими собой... Роковой ночью за ними пришли, сказав, что их вывозят из города. Вместо того они были сведены в подвал; здесь
|
стояло несколько стульев, и Государь с Наследником на руках сел посередине. Кроме царской семьи, тут находились доктор
|
Е. Боткин и слуги. Ждали знака к отъезду, но вместо того в подвал вошел комиссар в сопровождении солдат. Комиссар — его фамилия была Юровский — объявил о предстоящем расстреле. Государыня успела перекреститься; она была убита сразу, одновременно с Государем. Алексей и Царевна Анастасия мучились дольше всех; первая пуля не принесла им смерти, и солдаты добили их ударами штыков. Погибли также доктор и трое слуг, по любви разделившие участь царской семьи. Святотатственное убийство это не было частным преступлением политического переворота: это был грех общий. До сих пор на России лежит тяжесть греха цареубийства.
Государь Николай II и его семья были носителями идеалов Святой Руси, идеалов Православия. В отличие от многих людей той эпохи — христиан лишь по имени — они принимали Православие всерьез. Они были Божиими избранниками, а потому людьми не от мира сего (Ин. XV, 19); в тогдашнем высшем обществе они были чужими. Истинные христиане, в мире они были гонимы; скорбный их путь был увенчан мученичеством. Ныне в сонме других русских угодников они предстоят Христу в молитве за Россию.
И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели.
И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу;
И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились eщe на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число.
|
|
Апокалипсис св. апостола Иоанна Богослова
(VI, 9—11)
Икона «Снятие пятой печати» из иконостаса Московского Сретенского монастыря
|
